1907

1907 – это год, когда были созданы Авиньонские девицы, переломная работа для всего мирового современного искусства. История написания картины такова. Осенью 1906 года прошел Салон независимых, на котором настоящий фурор произвел Матисс с его полотном Радость жизни. Лео и Гертруда Стайн сразу же купили картину в свою коллекцию, где Пикассо и увидел ее впервые, вернувшись осенью из Госола. Пикассо распирали такие амбиции, что он всегда воспринимал Матисса и его поиски в искусстве как личный вызов. Но после этой картины Пикассо уже был готов ответить. Он решил создать нечто не менее потрясающее. Если Матисс произвел революцию в цвете, Пикассо сосредотачивается на форме. «Цвет ослабляет!» - считает он. Предпосылки для его поисков в новом направлении сложились ещё в розовый период, и в этой работе он сплавил воедино свою увлеченность древним африканским искусством, магией иберийских масок и поиски в направлении примитивизации формы, которые он предпринял в своей поездке в Госол, а также опыт работы над портретом Гертруды Стайн, её лицом-маской. Воллар опять купил у Пикассо картин на 2500 франков, и он снял ещё одну мастерскую в Бато-Лавуар, накупив нужных материалов и множество холстов. В течение нескольких месяцев, практически не выходя из мастерской, он сделал огромнейшее количество эскизов композиции и персонажей будущей картины. И наконец весной 1907 года он быстро написал окончательный вариант картины. Композиция задумывалась как сцена в борделе, в память о заведении в Барселоне, которое Пикассо неоднократно посещал до своего переселения в Париж. Работа так и называлась – El Bordel, и лишь в 1916 году она была переименована для выставки критиком Андре Сальмоном, и с тех пор известна как Les Demoiselles d'Avignon. Формы обнаженных женских тел на картине были настолько шокирующи, что автора не понял никто, даже его друзья-художники, а Матисс был просто оскорблен – он увидел в «выходке» Пикассо дерзкую насмешку над модернизмом, выпад против его собственных поисков в искусстве. Жорж Брак, новый друг Пикассо, с которым его в этом же 1907 году познакомил Аполлинер, и которому предстоит вскоре вместе с Пикассо разрабатывать кубизм, пока
не может разглядеть это будущее в Авиньонских девицах. Однако кричащую новизну картины, отказ в ней от всего традиционного он почувствовал. И высказался приблизительно в том духе, что эта картина так же похожа на все предшествующее искусство, как традиционное меню похоже на блюдо из бечевки, которую запили керосином. Коллекционеры, уже успевшие полюбить Пикассо голубого и розового периода, сейчас были в ужасе. Лео Стайн и Амбруаз Воллар никак не хотели принимать нового Пикассо, а наш Щукин сокрушался: Какую же утрату понесло французское искусство! Пикассо был поражен таким приемом картины, не стал ее нигде выставлять, и она долгое время стояла у него в мастерской повертутой к стене. Он так остро переживал непонимание и отчужденность, что его друзья опасались, вдруг в один из дней они придут в его мастерскую и обнаружат его повесившимся рядом со своей злополучной картиной. Но, переживая как человек, как художник Пикассо знал, что он на правильном пути, и отступать не спешил. Весь год он писал некие «постскриптумы» к Авиньонским девицам, так что художественное сообщество постепенно стало привыкать к новым образам и формам, понимать принципы, по которым строилось изображение в новой стилистике и, наконец, осознавать значение картины для будущего. К концу года картина уже была провозглашена началом новой эры модернизма. На смену прежним коллекционерам пришли новые, сумевшие оценить новаторство Пикассо. В это время Пикассо познакомился и на всю жизнь подружился с Даниэль-Анри Канвайлером, который потом всю жизнь был его наиболее приближенным артдилером, и который написал самую первую и самую известную монографию по кубизму. И хотя до 30-х годов, пока ее не приобрел МоМА, картина мало где выставлялась, она сильнейшим образом повлияла на дальнейшее развитие искусства. Тот, кто надо, ее видел – сами художники, находящиеся к тому же в самом центре мирового модернистского движения. Многие написали свои «ответы» Пикассо, а Дерен и Брак под влиянием Авиньонских девиц окончательно отказались от фовизма Матисса и перешли под знамена нарождающегося кубизма Пикассо. © PicassoLive.ru